  |
 | Зеленые тени на белом песке (отчет) |  |
 
|
|
Это отчет об очередной поездке на открытие летнего сезона в Ханты в районе 10-17 июня. Отчет готов уже неделю, но куда-то вдруг пропал один из участников поездки с красивыми фотографиями, на которые мы рассчитывали, а так как ждать больше не хочется, приходится выкладывать с тем, что есть...
На весенний лед в длительную поездку съездить не удалось. Смена вида моей работы вызвала нехватку денег и времени, и так получилось, что после новогодних каникул мы никуда больше чем на выходные не уезжали. Тут уж понятно, что куда-то ехать открывать летний сезон надо было кровь из носу… Еще в апреле Саша Кубик из Хантов пригласил поехать на открытие сезона с ним на озера. Вариантов у нас было несколько, но после неспешной переписки и уточнения всех деталей решили ехать к нему – во первых, места довольно глухие, во вторых, летом там мало кто бывал, в третьих, на озерах рыбалка в начале лета лучше речной, да и просто мы там еще ни разу не были, а значит, интересно съездить. * * * За три недели до отъезда созваниваюсь с Ваней ID: Ханты, лесные озера, база с домиками, лодки, баня - все есть, окунь, щука, цены подъемные – поедешь? – Хочу! Очень хочу! До конца недели все решу и скажу точно! За две недели до выезда: - Едем с Ксюхой! Стопудово! Прям хоть сейчас готовы! Составляй, чего из продуктов закупать надо! За неделю до старта: - Слушай, а мы десятого не можем… Давай одиннадцатого? А то у нас крестины у друзей – обидятся насмерть, если не придем… - Ваня, там сто километров на рейсовой «Заре» еще ехать – а она через день один раз ходит. Кубик уже в отпуске, у нас тоже отпуска взяты – и все перекраивать? Ты ж не батюшка, чтоб без тебя ребенка не окрестить… - Не, не могу я, я тогда с Сашей договорюсь и позже приеду. Никак мне нельзя десятого… За три дня до выезда – Я еду одиннадцатого! На день позже вас! Один! У Ксюши спина болит! Продукты давайте мне, мы с Сашей на лодке из Хантов поедем! * * * Тысяча сто пятьдесят км до Хантов через Ивдель – было б не очень далеко, если бы не печальный участок перед Югорском. На спидометре нашей старенькой машинки накрутилось почти триста пятьдесят тысяч километров – а для советского автопрома это уже весьма преклонный возраст. Можно, конечно, и рискнуть, если никого желающего в попутчики не найдем – выхода то нет, да и не зима ведь… Однако находится Анатолий. У него новенькая «Субару», энтузиазм начинающего спиннингиста (год назад спином увлекся), и опыт работы на севере в юности. Едем с ним. * * * Большой плюс – едем налегке. Не надо везти с собой лодку, палатку, коврики, спальники, котелки, топоры, посуду и еще кучу всего необходимого. Два наших рюкзака и большая сумка Анатолия, «косметичка» со снастями и Ашановский мешок с продуктами на первые два дня, - все укладывается в багажник и даже почти не торчит над спинкой заднего сиденья. Тубусы едут в багажнике на крыше, самодельная пицца, приготовленная мной в дорогу, покоится в «дорожном» Ашановском мешке вместе с запасными очками, бутылками с зеленым чаем, кружкой, оружием, москитолом, влажными салфетками и прочими мелочами, создающими комфорт в дороге. Этот мешок едет в салоне. Прилепляю джипиэску на стекло, и женский голос словами «Соединение со спутниками установлено!» объявляет начало пути. * * * Тагил, Серов, Ивдель… Хорошо знакомая дорога стелется перед капотом. Машин мало – праздник. Пирамидок свежих у обочин прибавилось, да мост через Шегультан перед Ивделем стали переделывать. Странно – тому мосту всего несколько лет… После Ивделя, - самый плохой участок. Асфальта нет, скорость – меньше 20 км в час. Ямы, рытвины, валуны. Трясет немилосердно. Все время приходится за что-то держаться, чтоб не удариться. Справа грохочет гроза, видны красивые молнии, однако на улице свежести нет. Тучу стягивает на северо-запад, мы потихоньку движемся ей вдогонку. Как же долго нету асфальта! Рядом с машиной неторопливо летит стая слепней. 
Добавлено спустя 7 минут 34 секунды: 
Добавлено спустя 44 секунды: Югорск и Советский проходим с ощущением счастья – плохую дорогу прошли, красота! Знакомая кафешка на выезде из Советского заправляет Анатолия горячим супчиком, мы же с удовольствием доедаем сочную пиццу – жалко, пропасть может. Перед развилкой Нягань – Ханты обеспокоенно смотрю на часы – похоже, рановато старт назначили, в начале ночи приедем… Ночь, правда, белая – время около двенадцати, а солнце не село, и темноты, похоже, не будет вообще. Два часа неторопливого движения по прекрасной пустой дороге в сторону Хантов проходят за разговорами, на джипиэске перед нами Ханты-мансийск, а время около двух ночи. Не будить же Сашу Кубика в такую рань? Останавливаемся в стороне от дороги у какой-то базы, с ангаром и кучкой ржавой техники, за километр до моста, откидываем передние сиденья, нагоняем кондиционером прохладу, и спать. Будильник завожу на четыре. * * * Просыпаемся от хлопка двери за несколько минут до будильника. Спалось плохо, но удалось на некоторое время провалиться в глубокий сон, и это хорошо – второй этап дороги еще впереди. Анатолий вот вообще уснуть не смог – привычки, наверное, нет, все-таки первая такая поездка. Тревожится, похоже, немного, всю дорогу про озеро Тыгишь рассказывает. Про Тыгишь, по моему, теперь я знаю все. Четыре утра, а красный диск солнца уже висит над поймой Иртыша. Бужу по телефону Сашу, пока он проснется и оденется, есть время умыться. Мошки и комаров почти нет. Переехав мост через Иртыш, долго и путано разыскиваем Сашину улицу, хотя все на самом деле просто. Билеты на Зарю он взял заранее, и эта предусмотрительность несколько настораживает… Спящие в утренней дымке фигуры бронзовых мамонтов проплывают над безлюдным городом. * * * «Эй, командир, это чо, я на табуретке что ли всю дорогу сидеть должен? Я ж билет то купил?» - возмущается с утра поддавший парень, в «зеленке» на голое тело. Ни сумки, ни рюкзака у него нет, зато в руке пятилитровая бутылка с чистой водой, в которой плавают аквариумные золотые рыбки и телескопы. В третий раз капитан проверяет билеты, пытаясь понять, как так вышло, что на всех сидячих мест не хватает. Парень не злой, он просто за справедливость. Как-то все успокаивается, и «Заря» выходит на глиссер. Мы по неопытности сидим на передних сиденьях, лицом к салону. Места для багажа на суденышке вообще не предусмотрено, проходы заставлены сумками и баулами. Тесно, жарко, хотя окна открыты. Четверть пассажиров с раннего утра «подшофе», мамы покрикивают на детей, по проходу пролезают курить в тамбуре одинаковые, как на подбор, шестипудовые молодые красавицы в обтягивающих маечках и лосинах. Рубенса бы сюда – слюной бы изошел… А вот мужики все поджарые. «Сто километров, скорость «Зари» - тридцать шесть, значит, часов пять ехать с четырьмя остановками…» Расчет вроде простой, а до первой остановки два часа едем. На свежую голову еще бы ничего, но после тысячи километров и бессонной ночи… «Тюли», «Выкатное» (здесь Конда «выкатывается» в Иртыш), еще какая-то деревня, и, наконец, «Алтай». Почти семь часов шли! А впереди еще минут сорок… Да еще «дипломатические проблемы» - там, где нам надо на берег, остановки нет, и билеты у нас только до «Алтая». По словам Кубика – все просто: доплатите после «Алтая» по сто рублей, скажете, что вам на «Пламя», и все хорошо. Однако кто-то еще выходит там же, и по непонятной причине разгорается скандал. Кассирша нервная, капитан нервный. «Все, разворачиваю судно, и высаживаю вас на Алтае, раз у вас дотуда билеты! Или до Болчаров берите, за триста пятьдесят!» «Заря» стоит посреди реки, молотит на холостом ходу. Мне удается поговорить со злым капитаном один на один. «По сто? Ниче не знаю, по двести, если билетов не надо, или сходите!» Добавлено спустя 2 минуты 2 секунды: 
Не понимаю я Льва Толстого. Как то не нравится мне «быть ближе к народу». Теперь народу нет, и мне уже лучше. Уазик встретившего нас на берегу «ханта» Паши увез наши вещи и наскандалившихся женщин, а мы ждем второго рейса около его маленького домика. Жара, жужжание паутов, собаки с вывалившимися языками. Паша приветлив и оптимистичен. В его хозяйстве нет забора или ограды. Стоит еще один уазик на чурбаках, красная Нива под навесом, четверка у другого сарая. В глубине сарая на специально сделанном настиле Буран под брезентом напоминает о зиме. Генератор прячется в кустах. До базы отсюда всего девять километров. Перед первым рейсом я спрашиваю – «Через сколько тебя ждать?» и сразу понимаю, что город меня еще не отпустил – Паша мнется, отводит взгляд, смущается, словно я громко пукнул посреди консерватории, а потом мягко и тихо говорит – «Давай не будем загадывать?…» * * * Старенькая четверка скрипит и лязгает всеми своими сочленениями. Кругом сосновый бор. Широкая песчаная дорога виляет, переваливает небольшие бугорки, изредка выпускает из себя узкие отворотки в глубину сосен. Золотые стволы сосен светятся, на земле все покрыто беломошником, и вид у леса праздничный. Паша ведет лихо, и на поворотах временами кажется, что вот та сосна сейчас будет нашей. Однако ничего плохого не происходит, плотный песок хорошо держит колеса, и как то вдруг, без предупреждения, между сосен появляются бревенчатые домики, за которыми блестит белая издалека гладь воды. На базе довольно людно. Встречает нас серьезный мужчина, в котором я как то опознаю Сашу Нэблиса (это я его интернет-ник так переврал, да и привык). По началу зимы мы общались с ним о глухих местах и живущих там крокощуках. Слух был, что где-то в районе базы есть несколько озер, соединенных между собой протоками, по которым можно уйти совсем уж в глухие озера, где, как говорится, нога человека лет сто не ступала. Однако миф так и остался мифом, - более трезвомыслящий Саша Кубик указал на то, что протоки и копанки, может, и были, да только предназначены они были для маленьких лодок долбленок, а не ПВХашек с мотором, да и заросли и закрылись завалами сразу, как за ними перестали следить ханты. Так что устроить экспедицию не удалось. Кроме нас, на базе оказались двое мужиков – Сашиных родственников, которые должны были скоро уехать, накоптив окуня, Вова – сторож с Крестового сора, приехавший на «Беларуси» с телегой, Сашина жена с сыном и Сашина тетка. Саша указывает на крайний к лесу домик, и мы идем располагаться. Домик наш из оцилиндрованного бревна, как и все остальные. На веранду, почему-то обращенную к лесу, Саша приволок умывальник, потом наскреб где-то три ложки и посуду, разделочную доску, сковородку и кастрюльку. Кастрюлька на троих еще пойдет, а вот на пятерых маловата. Однако другой нет, придется обходиться. Зато чайника без крышки хватит на восьмерых – и это хорошо. Из мебели – в «спальне» высокие нары с матрасами и одеялами и вешалка, в «гостиной стол, лавка, баллон с газом, плитка, вешалка и новенькая Термофоровская печка со стеклянной дверцей. В печке обнаруживаю живую мышь, да и Саша предупредил об этих сожителях, поэтому все продукты развешиваем на вбитых в стену гвоздях. Стелим постельное белье, ставим на огонь кастрюлю для ужина - вот и все, вроде доехали и обжились… * * * Достаю из рюкзака два куска марли по три метра длиной. С некоторых пор всегда стараюсь их не забыть, когда летом едем на севера. Несколько гвоздей и молоток делают свое дело – и через пять минут дверь в избу занавешена пологом. Пластиковые окна в избе воздух не пропускают, если их открыть – налетят насекомые, а так можно держать дверь открытой, все проветривается, а гнус не летит, особенно если полог побрызгать рефтамидом. Добавлено спустя 2 минуты 53 секунды: 
Первым к нам пришел знакомиться крупный пес по кличке «Борман», вслед за ним подтянулись еще три щенка. Борман, в общем то, тоже щенок – года нет. Щенки почти сразу приобрели от Вероники определение – маленькие демоны. Энергии в них было огромное количество, погладишь одного – тут же требуют внимания другие. Зовут их по северным традициям – Айк, Конда и Нарва. Все собаки добродушные, веселые, общительные. «Опять ведь всех собак избалуем…» - Вероника в ответ только пожала плечами. Ладно, чего там – не так часто им ласковое отношение достается в этих краях. На Северах вообще отношение к собакам чисто утилитарное. Как сказал один манси – «Мы к собакам хорошо относимся… Мы им даем пить…» Потому, наверное, и откликаются они даже на признак ласки, нежности, человеческого отношения. * * * Состояние после бессонной ночи и тяжелого пути на «Заре» не ахти какое. Солнце все так же высоко, жужжит паут, летает мошка, но всего в пропорцию, не много. Жиденькую гречку с тушенкой, я, конечно, сварил, но чего-то сыпанул много соли. По порции съесть удалось, но остальное отдали щенкам, которые стали абсолютно счастливые и раздутые, как шарики. По быстрому купаемся, и в семь вечера наконец, спать… Добавлено спустя 3 минуты 7 секунд: Светлый сор, на котором мы оказались, летом простое и бесхитростное с виду озеро. По берегам почти везде мелкая вода, не закрытая даже тростником, тянется метров по семьдесят – сто. В любую погоду ее видно по светло-голубому оттенку, потому что песок под ней на дне почти белый. С глубины около метра на дне появляются зеленоватая тина с мелкими водорослями, и вода темнеет. Вниз дно уходит постепенно, но нигде в озере нет такой глубины, чтобы в хорошую погоду в поляроидных очках его не было видно. Везде все ровно, никаких резких перепадов, свалов, бровок. Только в левом углу, где ветрами все-таки намыло маленький свальчик, голубизна прекращается резко. В заливчике с несколькими корягами вдоль берега, живут маленькие щучки, до килограмма. Заливчик тоже мелкий, с кувшинками, с прозрачной водой, и прятаться им особо негде. Может, потому здесь и нет почти щуки? Зато окунь тут король. Крупный, от семисот до девятисот грамм весом, он непрерывно движется, перемещается, ищет пищу. Он, кажется, везде. Забрасываем спиннинги всюду, где ни попадя – и везде трещит фрикцион, и суматошные толчки сгибают лайтовое удилище в дугу. Окунь не похож на окуня других северных озер – здесь ему всю жизнь приходится двигаться, чтобы опередить собратьев, и в озере нет шарообразных, раздутых от корма особей весом за полтора кг. Все окуни прогонистые, длинные, в отличной спортивной форме, горбатые от мышц, с широкими сильными хвостами. Клюют они на все. Анатолий после каждого второго заброса меняет воблеров, возится подолгу с тонкими поводками, а они все-равно клюют и клюют. Разница только в интенсивности, но такую приманку, чтоб ее игнорировали – нам, по крайней мере, подобрать не удается. Мы уже оплыли на малом ходу больше половины озера и приблизились к месту, где окуни, как нам сказали, покрупнее и клюют еще лучше – хотя куда уж лучше?, - когда гроза, ворчавшая неподалеку, выразила нешуточное стремление познакомиться с нами поближе. Мокнуть не имеет смысла, домики – вот они, напротив, и прекратив катать на спиннингах окуней, поворачиваем к базе. Молнии сверкают на фоне потемневшего неба, туча рычит и ворочается, в лесах за озером поднимаются два столба дыма – там горело и раньше, просто на фоне бело-голубого слепящего утреннего горизонта было не так заметно. В лодке лежит кукан с тремя окунями «едокового размера» - один окунь на одного человека, чтоб наесться, и маленькой щучкой грамм на восемьсот – Анатолий решил сделать уху. * * * Непривычно скребя винтом по песку, подвожу лодку к далеко выходящим от берега мосткам, швартуюсь носом «к морю». Первые крупные капли приближающегося ливня начинают с тугим звуком падать на лежалую хвою в тот момент, когда мы подходим к своей избушке. Порыв ветра сдувает дневное марево, приносит запах свежести и прохлады, охлаждает кожу, запарившуюся под москитным костюмом. Анатолий раздевается до трусов, чтобы не промокнуть, и идет пороть рыбу для ухи, а мы просто отдыхаем. Дождь идет почти без ветра, то усиливаясь, то утихая, шелестит по ягелю, барабанит по крыше. Крупные капли хорошо видны на фоне ставшей темно-зеленой хвои сосен. Щенки спокойно дрыхнут на нашей веранде, и мы следуем их примеру, вытянувшись во весь рост на нарах… Благостно… * * * Пока мы спали, дождь прошел, снова появилось, теперь уже предзакатное, солнце. Анатолий сварил «правильную» уху – из одной рыбы, соли и специй и в охотку усладил ей душу. Мы с Вероникой рыбу не любим, поэтому обходились бутербродиками, которые очень хорошо шли под «писярик» «для повышения степени слияния с природой и ощущения полноты бытия» - это я так фильдеперсово в первом тосте выразился. Хотя, если быть точным, он был не первый. Первый, по языческой традиции, мы пьем на берегу, мысленно здороваясь с духом-хранителем озера и всего этого места, обращаясь про себя к нему с приветствием, лучшими пожеланиями, обещаниями не хищничать, не разорять, не гадить и вообще вести себя хорошо, и просьбами. Обычно Потя (так везде его зовут) нас слышит и, как может, привечает, а мы выполняем свои обещания. Вани и Кубика до сих пор нет. Привычно начинаю думать, что еды у нас еще на один –два дня безбедной жизни, потом соображаю, что мы на базе, а значит, голодать в любом случае не придется. Поэтому таскаю воду в баню и начинаю топить ее. В бане термофоровская печка с каменкой и – вот чудеса – стеклянная дверь в парилку. Щенки все время тусуются рядом, и, как и я, нет-нет да поглядывают в сторону леса и дороги, идущей на базу от Конды. 
Добавлено спустя 1 минуту 25 секунд: Добавлено спустя 4 минуты 36 секунд: 
Пока я занимался дровами для бани, прямо посреди базы из воздуха материализуется красная Нива, и Ваня, багровея лицом, расплываясь в доброй улыбке и раскинув широко-широко руки, спешит к нам обниматься. Саша Кубик, громко говоря что-то непонятное, пошатываясь таскает в домик мешки, сумки и прочее барахло. После приветственных возгласов расспрашиваем вновь прибывших о дороге, знакомим с Анатолием. Ваня сокрушается по поводу Серовских гайцев, обезжиривших его на крупную сумму. Сумма не дает мне поверить, что дело только в выезде на встречку – от такого Ваня бы бесплатно или за малую копеечку отболтался, знаю я его способности по прошлым поездкам. Поотпиравшись, он сознается, что в основном в этом прошедшие крестины виноваты – «Я ведь плов варил…». А ведь говорили ему ехать с нами. * * * Все маленько поуспокоились, и Саша Кубик к нам на веранду приносит гвоздь программы – десятка два копченых и несколько свежих стерлядок. Кто-то грозно вопрошает – «Браконьерство?!!!» - но Саша успокаивает – с рыбзавода, выращены в искусственных условиях. От такой рыбы, конечно, никто не отказывается, и щенки сначала грызут, а потом, не в силах есть, прячут и закапывают в нычки головы и шкурки. Под пластиковую бутылку из под зеленого чая «Нести»слушаем эпический рассказ о том, как ребята добирались до базы. Как налетали на илистые отмели в огромном Кондинском сору, шли под грозой, выглядывая из под тента, как проведя без потерь судно через большую и самую рискованную часть пути, капитан передал руль Ване и отправился отдыхать, как Ваня чуть не проехал мимо, и только благодаря «ханту» Паше, который на берегу заорал так громко, что разбудил Кубика, «экспедиционэры» пристали в нужном месте, собрав по дороге пару Пашиных сетей – вся дорога обстоятельно и с подробностями предстала у нас перед глазами. То, о чем хотел скромно умолчать Кубик, рассказывал Ваня, а о чем Ваня – Кубик. Например, про то, как Саша собрал Пашины сети, рассказал Ваня, а Саша, в отместку, рассказал о том, как они два часа обшаривали берег и близлежащую тайгу в поисках Вани, и обнаружили его в конце концов где-то в кустах, сладко спящего в обнимку с Пашиной собакой. Ваня теперь хочет сходить в баню, но сил нет, и он исчезает. Душевно, в общем, за «чайком» посидели. * * * 
Добавлено спустя 3 минуты 43 секунды: 
Сегодня обходим Светлый сор с другой стороны, тоже вдоль берега. Ловим еще пятое щучек до килограмма, потом встаем над «ямкой». Ямы здесь на самом деле нет, просто чуть глубже, чем везде. Окунь клюет и клюет, только больше того, что покрупнее. Надоедает быстро – это добыча, а не рыбалка. Все окуни отпущены. По дороге к базе вспоминаю некоторых знакомых, которые тут бы уже вовсю бочками гремели. Заготовители уже начали сюда ездить. Саша Неблис рассказывал, что зимой свердловчане домой по восемь-девять мешков увозили – везли бы и больше, но в машины не влазило. Через несколько лет наверняка пусто станет в Светлом сору. Мне всегда становится неприятно, когда кто-то начинает говорить о мешках и ведрах рыбы, взятой там-то и там-то. Для нас рыбалка – нечто гораздо большее, чем набитые филе щуки бочки в багажнике автомобиля. Те, кто их набивает – это не рыбаки, а хапуги, добытчики. Объяснения у всех почти одинаковы – «я сам люблю рыбку покушать, родственникам раздам, знакомые на работе просят…поездку окупить…». На север денег хватило приехать, а в магазин зайти дома и рыбки родственникам купить не хватило? Что, кроме жадности, неумения перестать грести под себя, да поиска дешевой популярности среди хронических горожан может еще объяснить желание заготовить кучу как можно больше? Что остается от такой добычи, кроме загаженной потрохами прозрачной воды около берега, комаров, облепивших руки пополам с чешуей, спины, сорванной перетаскиванием бочек? Ведь соседка или родственница, уносящая с благодарностями пару твоих килограммовых окуней, все равно не видит в них красавцев в роговых непробиваемых щучьими зубами доспехах, осторожных и загадочных монстров глубокой и темной воды… Для нее это – просто пара килограмм халявной рыбы… * * * Погода хорошая, нежаркая, и послеобеденный сон очень даже приятен. Ваня с Сашей спят весь день, периодически показываясь на улице. Ближе к вечеру Ваней опять овладевает желание попасть в баню – он даже заполняет все емкости холодной водой, но, пока баня топится, богатырская сила сна опять уводит его в избушку. С утра едем на Окуневое. Ваня остался на Светлом, Кубик за рулем Нивы. Дорожка на озеро петляет, кружит по беломошнику между стволов невысоких сосен, и через кусты выпадает к полуразваленной избе. Крыша провалена, стены черные, но, если будет ливень пересидим – а то по небу тучки весьма характерные гуляют. Ставим моторчик на лодку и вперед, а Саша уезжает обратно на базу. Часам к двум мы уже снова у избушки. Озеро разочаровало. Берега мелкие, на середине поглубже, - метра три с половиной, иногда и поболее, но щуки нет. То ли погода, то ли не нашли… Окунек тоже мелкий. А ведь зимой у Саши Неблиса плетенку 0,22 на жерлицах хантейских кто-то рвал… Пережидаем ливень в избе, но на воду идти снова уже неохота. Сидим за столиком под огромной вековой елью, и ждем Кубика с машиной. * * * Добавлено спустя 3 минуты 46 секунд: 
К вечеру мы на базе. На веранде обнаруживается нетронутая никем малосольная стерлядь, уже, как я бы ее назвал, «по- эвенкийски», то есть с душком. Полный поднос. Зову Веронику, и у «маленьких демонов» начинается праздник живота. Всем достается примерно поровну – и последующую ночь псы проводят так, чтобы наш домик был у них на виду, а утром нас встречает радостное махание хвостами и собачьи попытки облизать лицо каждому, кто выходит на улицу. Вкусный, видать, был малосол… 
Добавлено спустя 4 минуты 31 секунду: Сегодня едем исследовать Болотное. Пришлось взять навигатор, поскольку Саша точно не знает, где нужная своротка. Сначала дорога петляет по пескам сосновых боров, потом ныряет на лежневку через одно топкое, покрытое мхом с бурыми проплешинами воды между островками болото, потом через другое, потом через маленькую, метр шириной, речку. Вокруг речки все заросшее, и растут редкие в этих местах кедры. В воде видны спинки чебаков. Саша сначала проскакивает нужную своротку, но навигатор помогает, и после недолгого ориентирования мы на месте. Лодку спихиваем в воду, и Саша остается дремать в машине до нашего возвращения. На озере царит зной. Большая часть его мелкая, глубина не больше метра, вода цвета хорошо заваренного чая, торфяная. Тут щуке раздолье. Большая часть озера упирается в пошвар, множество коряг, заливчиков, мысов. И она клюет, концентрируясь в местах, где поглубже. Однако вся щука мелкая – один-два килограмма, с коричневой чешуей, причем двушек, как мне показалось, как минимум столько же, сколько килограммовых. Ветра нет, и солнце жарит все сильнее. Влажный воздух создает эффект бани. В конце концов я не выдерживаю и прыгаю с лодки в воду. Дна не достал, а эффект приятный – сверху метровый слой теплой воды, а ниже – свежая, тяжелая, холодная. Долго булькаюсь вокруг лодки, временами для лучшего охлаждения опускаясь пониже, за термоклин. Проверяем яму на другом конце озера, но, видимо, жара дает себя знать – клюет все хуже. Поднявшийся ветерок облегчает наши страдания, но ведь на берегу Саша… А там ветра нет… В общем, едем до дома. * * * После обеда из макарон с тушенкой решаем с Вероникой прогуляться вокруг базы по лесу. Берег вполне проходим, ни болот, ни завалов. Доходим до заливчика, потом поворачиваем перпендикулярно берегу и движемся по гривке. Следов животных нет, птичек тоже, хотя для птички здесь места – самое то. Неблис говорил, что птички много, но сейчас она линяет, вот и прижалась по болотам. Довольно быстро выходим на накатанную песчаную дорогу. Дождь был сутки назад, все старые следы смыл, а новых просто нет. Дорога как контрольно-следовая полоса. Делаем вывод, что никакой живности так близко к базе нету – видимо, шумновато, людно – мы, да еще родственники Неблиса, что только что в два приема уехали – были проблемы с «Зарей», прошла без остановки. Описываем по дороге круг и возвращаемся на базу, после чего я уже в одиночку иду посмотреть следы с другой стороны – и тоже безрезультатно, хотя километра три отошел. * * * 
Добавлено спустя 5 минут 32 секунды: Следующий день у нас отведен на Крестовое. Саша с утра не в духе – ворчит, что предчувствия у него нехорошие. Есть, конечно, отчего предчувствиями маяться – машинка старенькая, ехать 26 км, шаровая бренчит сильно, движок троит – никто машинку не смотрел, ухода нету… Снова переезжаем болота по лежневкам, Саша вздыхает, всем видом показывая, как ему плохо. Выезжаем на очередную лежневку, и вдруг Саша бьет по тормозам – на дороге следы. Мишка вышел, потоптался, да и пошел через болото по удобному переходу, правда, чуть в стороне от песчаной колеи. Некрупный, пестун, наверное. Еще через пару километров, километр не доезжая до базы на Крестовом – снова след, на этот раз явно крупнее. Судя по всему, медведь услышал нас, и рванул махом в лес, подальше от дороги – когти выбросили из следа песок, отпечатки лап глубокие. Вот теперь чувствуется – и лес живой, и хозяин в нем есть. База уютная. Пара свеженьких домиков, один старый, жилой, трактор «Беларусь» с телегой, «Газушка». Навстречу нам выскакивает Борман – тот самый годовалый пес, ростом вымахал, а поведением – щенок. Несколько дней он тут жил один, охранял, голодал, боялся, наверное, медведя – и теперь очень радуется нашему приезду, аж визжит. Ну да ничего, побежит с нами, на Светлом покормим, а пока Вероника отдает ему хлеб, найденный где-то в машине, и еще часть того, что было с собой. «Прогресс» с «Ветерком» стоит на воде, поэтому приходится сначала заменить мотор – неохота на «Ветерке» ходить. На озере штиль, вода неподвижна. Грузимся, проводим лодку через камыш, и по Сашиному наставлению движемся в сторону избы на другом берегу. Камыша тут много, сразу за ним дно круто уходит в глубину. Вода прозрачная. За свалом дна не видно, однако на подходе к другому берегу оно начинает довольно рано проступать сквозь неподвижную гладь. Странно, этот берег более мелкий¸ где же тут Саша ловил? Облавливаем прилегающий залив – там мелко и пусто, ни одного выхода щуки нет. Смещение к камышам тоже ничего не дает – дно ровное, чистое, пустое, даже окуньки редко появляются. Анатолий ворчит, что озеро, мол, плохое, даже окуня нету – а мне, вопреки всему, оно нравится. Чувствуется простор, открытость, берега разнообразны, с возвышениями грив и выходами болот, да и глубины тут, думаю, неплохие для таких озер. Ради интереса и любопытства причаливаем около старой избы, осматриваемся. Люди тут бывают, зимой, наверное, да и сама изба еще ничего, ночевать можно. Помойка, конечно, рядом есть, как у любой ничьей избы, но небольшая, значит, нечасто сюда кто-то ездит, хотя дорожка весьма накатана. Построил ведь ее кто-то - и на озеро вид отличный, и место уютное, и на ветерке, продувается… Да и сам домик очень органично в пейзаж вписан – эй, ландшафтные дизайнеры, учитесь! Только не поможет тут образование – тут человек явно шкурой своей неказистой природу чувствовал… * * * 
Добавлено спустя 3 минуты 16 секунд: Думаем, как быть дальше. Вариантов немного – или вдоль камыша, или через озеро в другой залив. Решаем в залив – на базу еще рано. Чтоб не палить зря бензин, идем на малом ходу, а потому – троллинг. На моем спиннинге уникальный по своей судьбе воблер «Zalt», синий с блестящим. Купил я его очень давно, увидев фотографии какого-то знаменитого европейского спеца по щуке с крокодилами в руках, и попытался разловить в низовьях Исети. Однако наша рыба его игнорировала, а упорство привело лишь к тому, что воблер намертво засел в коряге на трехметровой глубине и оборвался после нескольких попыток его отцепить. Через год осенью, троллингуя в тех же местах, замечаю блеск с синим отливом на берегу, на кустах, и решаю остановиться. Конечно, это был мой воблер, с куском плетенки, висящий на ветках на высоте около двух метров. Тройники, правда, поржавели, а так целый. Впоследствии он побывал со мной на Иртыше, на Любимой речке в Западно-Сибирской тайге, на северных озерах – иногда чего-то ловил, но не особо… Идем троллингом через озеро. До берегов еще далеко, и на протяжении пары километров ни одной поклевки на три спиннинга. Анатолий непрерывно, по своему обыкновению, меняет приманки, а мы спокойны. Вдруг одновременно на два спиннинга садятся щуки. Пока выводим, пока берем подсаком, я верчу головой по сторонам. Ориентиров особых нет, береговая линия ни о чем не говорит… Однако, как говорил Винни-пух, «Это «ж-ж-ж» неспроста…» Возвращаемся метров на пятьдесят назад, и тут начинается. Почти на каждом забросе – щука. Щука берет под лодкой, вдалеке от лодки, на самой большой дальности заброса. «Зальт» ловит лучше всех. Через некоторое время снимаю его, отдаю Веронике, а себе ставлю колебалку «Вильямс» 20 грамм. Теперь поклевки стали идти еще и на падении. Когда воблер перехлестывается с поводком и, нелепо булькая, телепается в сторону лодки по поверхности, щука вылетает за ним из воды – и это при том, что дна не видно! До сих пор в глазах как фотография, стоит картина – в двух метрах от поверхности, в толще прозрачной зеленовато-голубой воды появляется воблер, а за ним эскортом выходят две пятнистые красавицы зачетного размера, и зависают, увидев лодку… Несмотря на попытки сменить место, клев не прекращается. Почему щука стоит именно здесь – мы уже поняли, и теперь определяем, много ли ее. Получается много. Очень много. Руки покрылись царапинами и задирами, проколы от щучьих зубов кровоточат понемногу, спина начинает болеть. Средний размер – 3-4 кг, Вероника и пятерку выдернула. Что-то берем подсаком, что-то освобождаем в воде, но, можно сказать, что за исключением пары щучек, взятых для Бормана, ни одна щука серьезно не пострадала. Сваливаем к базе, поскольку наловились, да и огромная, на полнеба темно-синяя туча стала грохотать совсем уж сильно, чуть ли не на краю озера. * * * 
Добавлено спустя 5 минут 3 секунды: На берегу нас ждет сюрприз. Причем не из приятных – спустило переднее колесо у Нивы. Саша этого не заметил до тех пор, пока Вероника, перетаскивая вещи, не обратила на это внимание. Положеньице… Запаску то Саша накануне выложил – «Нафига она, ключей нет, домкрата нет…» Остается попробовать надуть колесо, но насоса тоже нет… Обыскиваем все доступные уголки базы в поисках насоса. Ключи находятся в газушке, без домкрата можно обойтись – подважили бы, будь запаска, нас четверо…Запаски только вот нету…Ну не может быть, что не было насоса, хоть какого-то – техника то здесь есть… Однако Саша показывает шланг, намотанный на передок трактора – «компрессор, он им колеса качает.» Методом научного тыка и логики пытаемся разобраться в устройстве трактора «Беларусь», долго возимся, находим пускач, подаем к нему бензин, дергаем… Не заводится. Масса выключена, что ли? Да только где ж тут она? Гроза грохочет над головой, кругом бьют молнии, но вместо ливня упало лишь несколько крупных капель. Саша сдается, когда к нему в голову приходит мысль – «Ну заведем мы его сейчас, а как потом глушить будем? Это ж дизель?» Н-да, не трактористы мы… «Хрен с ним, на ободе попробуем!»… «Правда, двадцать шесть километров…» Саша в колебаниях. Но вариантов больше не находится, и с жутким лязгом, грохотом и рывками мы выезжаем в обратную дорогу. Несчастный Борман грустно смотрит нам вслед, сидя посреди уходящей от базы дороги. Не пошел. Грохота нашего испугался, что ли… Километров через 3-5, когда машину особенно нехорошо затрясло, Саша останавливается. «Все, не доедем, пошли обратно на базу ночевать – чем дальше сейчас отъедем, тем больше возвращаться! Это привод точно накрылся! Завтра Саша Неблис поймет, что мы сломались, сбегает до Паши, и Паша за нами приедет!» Кубик очень переживает. Мы спокойны – ничего особо страшного нет, машина пусть плохо, но едет, да и не привод гремит – резина на ободе телепается, цепляет за что попало, и даже если на середине пути встанем – ну и что? Не зима ведь, белые ночи стоят, дорога простая и сухая, мы экипированы – 12 км за пару часов пройдем, с вещами – за три. Саша чувствует ответственность за нас, и оттого его так колбасит. Мягко приводим ему все эти доводы, он понемногу успокаивается, и мы вновь лезем в машину. Саша все переживает. Когда вздохи и трагизм достигает апогея, Вероника тихонько меня спрашивает – слушай, а может Саше нужно налить? После этих слов машина встает как вкопанная – «А что, есть?!!» Пока Кубик успокаивается около речки, сооружаем бутерброды, разливаем по «писярику». Первую – водителю, «ему ж еще ехать!».Саше становится чуть веселее, и мы с грохотом вновь катим к Светлому. Звук такой, словно не на Ниве, а на гусеничной «Газушке» едем. Охреневший заяц выскакивает перед нами и несется от такого чуда по дороге, забыв свернуть в лес. * * * 
Вечером к базе подходит гроза. Ужин с «чаем», как обычно, неторопливый, проведенный на «скамейке для медитаций», уже кончился, баня топится, мы дегустируем Ваниных копчено-сушеных окуней. Туча гремит, увеличивается, сверкает молниями. Освещение меняется непонятным образом, все становится каким-то нереальным. И вот удар ветра. Поверхность озера вскипает рябью, которая моментально разгоняется до небольшой волны с барашками. Выходим на мостки и стоим на ветру, впитывая в себя весь разгул природы. Ветер сильный, теплый, сосны шумят и раскачиваются, и на дальнем краю озера появляется белесая стена, заслоняющая берег. Гром рокочет почти непрерывно, молнии лупят и лупят в окрестные леса, косматый край тучи, подсвеченный закатным солнцем, клубится уже прямо над головой. Ветер стихает, и становится слышно нарастающий шум сильного ливня. Белая мутная стена закрывает уже пол-озера, шум становится все громче, и с первыми редкими тяжелыми каплями мы уходим с мостков в предбанник, любуясь происходящим уже оттуда. Дождь падает вертикально, бьет по песку сильно, мощно. Щенки лежат в предбаннике вокруг нас, а мы дышим свежим, с запахом озона, хвои и воды прохладным воздухом. Знаете, как здорово в светлых сумерках выйти из парилки на берег, пройти по прозрачнейшей успокоившейся воде до глубокого места, покоситься на уходящую тучу, что глухо ворчит на западе, и с головой погрузится в ласковый, прохладный, обволакивающий со всех сторон жидкий кристалл, лишь по недоразумению называющийся водой? То, что течет в реках, и уж тем более, что течет из крана, лишь по физическим свойствам и названию похоже на то, что наполняет эти озера. Мне кажется так - десятки тысяч лет назад на этом месте бушевал океан, перемоловший камень своих отмелей и берегов в песок. Затем он отступил, и пришел Великий Ледник. Огромным бульдозером он сравнял дюны, линии берега, мысы и отмели, оставшиеся от океана, и оставил лишь невысокие песчаные возвышенности и много-много пологих, похожих на блюдца впадин. Через несколько тысяч лет ледник остановился и начал медленно таять. Вода неторопливо просачивалась в реки и океаны, уходила вниз под землю, и лишь последний, самый древний голубой с зеленым оттенком лед никуда не ушел – он превратился в воду и заполнил все впадины и впадинки на этой огромной, постепенно зарастающей мхом, багульником и соснами песчаной равнине. * * * Водка у ребят кончилась еще накануне, и к тому моменту, как мы встаем, Ваня с Сашей успели пораскинуть инженерной мыслью, соорудить подъемник, найти все-таки ключи и поставить запаску на Ниву. Вот ведь метаморфозы какие… Саша уезжает к Паше, мы катаемся по Светлому, дергаем окуней, а когда надоедает – купаемся и загораем. Окуни обнаглели – заходишь в воду на метр глубины, стоишь неподвижно, и мелочь от пятнадцати до двадцати пяти сантиметров длиной окружает тебя со всех сторон. Тысячи окуней стоят вокруг, медленно перемещаются, чего-то думают, а самые смелые пробуют тебя на вкус. «Фиш-пилинг!» - смеется Ваня, а я думаю – «Хорошо, что это не пираньи…» Завтра нам в обратный путь, и мы складываем снасти, рюкзаки, разбираем оставшиеся продукты – что готовим на ужин, что с собой, что оставим на базе – здесь не пропадет, пригодится. Ужин, вернее, вечерняя трапеза, проходит на «скамейке для медитаций», - главное блюдо – картошка с тушенкой, под «крайнюю» бутылку «чая». Сын Саши Неблиса крутится вокруг и тоже получает тарелку тушеной картошки, которую с аппетитом уплетает и уходит. Через некоторое время появляется сам Саша и сквозь улыбку ворчит – «Щенков прикормили, а теперь и этого прикармливаете…» А разве от хорошего, человеческого отношения кому – то плохо было? Узнаю у Саши, что хозяин базы, с которым нам так и не удалось повидаться, сделал нам подарок. Хочется как то отблагодарить, хоть теплые слова сказать человеку… Прошу у Саши его электронный адрес – «Ты знаешь, по моему, нету у него электронного адреса…» Жаль. Чувство благодарности остается надолго, может, встретимся когда… Саша Кубик маленько жалуется – «Скажи мне… Вот Ваня – простой, его я «вижу», а вы – нет, я не «вижу» вас…» Я смеюсь – «Ваня-то простой? Это ты зря, он хорошо притворился, одну свою сторону тебе показал. И мы не простые, мы – сложные, и притворяться простыми неохота. Какие есть, такие есть. Кому с нами хорошо, тот с нами ездит, кому нет – значит, и не надо. Сами никем казаться не пытаемся, и от других этого не ждем.» Компанию, конечно, собрать хочется. Человек в пять-шесть, не больше. Такую компанию, где всем хорошо, оттого что другие рядом. Чтобы каждому можно было быть расслабленным, быть самим собой, и от этого было хорошо остальным. В компании из трех-четырех человек так уже бывало, а вот пять- шесть- семь… Не знаю, получится ли… * * * 
Добавлено спустя 3 минуты 38 секунд: 
Утром встаем поздно. Собираемся до конца, купаемся перед дорогой, настраиваемся на долгое терпение. За два рейса на Ниве перевозим на берег нас и барахло, грузимся к Саше Кубику в лодку. Паши нету, жаль, не попрощались, как следует. Лодка долго выходит на глиссер, но мотор сороковка все-таки справляется с грузом, и мимо проплывают глинистые берега Конды. Вода падает, всех это беспокоит. Если все продолжится без изменений, к августу навигацию закроют. На Алтае, где пристает «Заря», на берегу стоит старая автобусная остановка. Сидим в тени, болтаем уже около двух часов. Мужики пьют холодное пиво из магазина, коньячок по чуть-чуть. Напрягают подходящие к берегу люди с вещами. Куда из такой небольшой деревушки столько народу едет? А ведь вверху, откуда идет «Заря» еще деревень немало… Неохота семь часов стоя, как в автобусе ехать… Но у Саши, если нас всех в лодку забрать, бензина не хватит до дому – нагрузка большая, а в деревнях его не купить… * * * «Заря» утыкается в песок. Входим в салон и – вот чудо чудное, и диво дивное! – в салоне никого! Занимаем лучшие места, машем руками в окошко болтающимся на волнах в сторонке Ване и Саше, чтобы показать, что все в порядке, и большую часть дороги смотрим хороший сериал по судовому дивидишнику на большом телевизоре. В салоне пахнет копченой стерлядью – огромная коробка ее стоит в судовой подсобке за нашими креслами. Аборигены – по-другому их не назвать – едят, пьют, и весь мусор, не смущаясь, валят в окна. В Конду. У них все просто – надо же чистоту в салоне соблюдать? Валят и дети, и взрослые. Весь салон, постепенно заполняющийся людьми из попутных деревень. Кнутом бы по жирным задам этих мамаш, да с оттяжкой… Ведь это ваш дом, ваша река, здесь ваши предки жили, и дети живут… * * * Курим в тамбуре и невольно слушаем рассказ присевшей на ступени женщины. «Утонул у меня муж два года назад. Какой мужик был… Все успевал, на двух работах робил, дом, дачу держал. Сильный, высокий, биатлонист. В конце октября они с напарником на Оби нельму провязом промышляли. Ветер был, а ночью первый мороз в минус двенадцать ударил. Нельмы много добыли, восемь мешков, а лодка то «Обянка»… Звонит мне – баню мол, топи, домой едем… так до утра и не приехал. Лодку поймали, напарник чуть живой на берег выбрался, а его уж позже нашли. Что там у них произошло – не знаю, напарник уж два года как с тех пор на глаза не показывается…» «Заря» подходит к Хантам, и в тамбуре начинает толпиться народ. Картины жизни, без конца и без начала. * * * Вечереет. Едем мимо бронзовых мамонтов к Саше домой. Ваня решил ехать через Тюмень, и уже стартовал. Грузимся вещами, благодарим за все нашего усталого добровольного проводника, и в дорогу. На выезде из Обь-Иртышской поймы, там, где полотно дороги врезается в лес, останавливаемся на минутку, и получаем прощальный сюрприз – туча черно-желтых огромных оводов набрасывается на нас, и почти незаметные на их фоне облачка мошки лезут в глаза и уши. «Субарик» срывается с места, но полчаса еще приходится уничтожать мошку, попавшую в салон. * * * В сумерках вдоль дороги на подъезде к Советскому на расстоянии в пять километров встречаем пять зайцев. Все на одной стороне дороги. «Видимо, весенняя миграция у них. На север идут» - ничего другого по этому поводу в голову не приходит. * * * «Знаешь, надо будет туда зимой вернуться. Доехать по зимнику легче, на «Заре» кочумать не надо. Пожить бы на Крестовом денька три, а?»  |
||||||||||||||||
|
_________________ Вы счастливы или несчастны не благодаря тому, что вы имеете, и не в связи с тем, кем являетесь, где находитесь или что делаете; ваше состояние определяется тем, что вы обо всем этом думаете. Дейл Карнеги
|
||||||||||||||||||
 |
| |
|
|
Здорово, молодец Ярослав, отлично получается отчеты писать.
|
||||||||||||||||
|
_________________ Уж лучше я буду жалеть о том, что было.....чем о том, чего не было....
|
||||||||||||||||||
|
| |
 
|
|
Душевно, спасибо. Прочитал, как сам побывал.
|
||||||||||||||||
|
_________________ я не 1
|
||||||||||||||||||
|
| |
 
|
|
Отличный отчет, почитал с удовольствием не отвлекаясь!
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
отчет супер!!
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
спасибо за отчет.
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
| |
 
|
|
Отчет класс!!! Даже с телефона на одном дыхании прочитал.
|
||||||||||||||||
|
_________________
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Батуала,
молодцы! Ярослав, а что Вы все летом ездите? Осенью и комфортнее и рыбалка веселее... |
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
ВГ, привет! Мы и зимой, и осенью ездим. Просто по разным обстоятельствам не ездили никуда с нового года.
|
||||||||||||||||
|
_________________ Вы счастливы или несчастны не благодаря тому, что вы имеете, и не в связи с тем, кем являетесь, где находитесь или что делаете; ваше состояние определяется тем, что вы обо всем этом думаете. Дейл Карнеги
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
По дороге к базе вспоминаю некоторых знакомых, которые тут бы уже вовсю бочками гремели. Заготовители уже начали сюда ездить. Саша Неблис рассказывал, что зимой свердловчане домой по восемь-девять мешков увозили – везли бы и больше, но в машины не влазило. Через несколько лет наверняка пусто станет в Светлом сору.
Мне всегда становится неприятно, когда кто-то начинает говорить о мешках и ведрах рыбы, взятой там-то и там-то. Для нас рыбалка – нечто гораздо большее, чем набитые филе щуки бочки в багажнике автомобиля. Те, кто их набивает – это не рыбаки, а хапуги, добытчики. Объяснения у всех почти одинаковы – «я сам люблю рыбку покушать, родственникам раздам, знакомые на работе просят…поездку окупить…». На север денег хватило приехать, а в магазин зайти дома и рыбки родственникам купить не хватило? Что, кроме жадности, неумения перестать грести под себя, да поиска дешевой популярности среди хронических горожан может еще объяснить желание заготовить кучу как можно больше? Что остается от такой добычи, кроме загаженной потрохами прозрачной воды около берега, комаров, облепивших руки пополам с чешуей, спины, сорванной перетаскиванием бочек? Ведь соседка или родственница, уносящая с благодарностями пару твоих килограммовых окуней, все равно не видит в них красавцев в роговых непробиваемых щучьими зубами доспехах, осторожных и загадочных монстров глубокой и темной воды… Для нее это – просто пара килограмм халявной рыбы… * * * В точку всё сказано!!!Жаль места где ещё рыба есть.А местные кстати в к этому тоже руку прикладывают-базы,туры-коммерсанты!! |
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Ярик, спасибо за отчет, как всегда здорого!
|
||||||||||||||||
|
_________________ у меня мечта такая, как ваша, но другая...
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
ВГ, Попробуем осенью???
 |
||||||||||||||||
|
_________________ И есть такое там... и этим путь хорош.
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Ярослав!!! Блестящий рассказ. Тем более места "родные", мы базировались в д. Кама. Спиннингисты в то время были никакие, из арсенала только спиннинг "рапира", если помните были такие, и донка. Но плов с черной икрой ели регулярно, до таких извращений дело доходило
 Но самое интересное что щука в самом сору попадалась семи килограммовая. Интересно сейчас бы попробовать в реке ловить. |
||||||||||||||||
|
_________________ Боже, дай поймать такую рыбу, чтобы хоть раз в жизни не пришлось врать 
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Ярослав... Ну молодец, добавить нечего. Жаль, я когда на Севере жил, не успел побывать на Светлых озёрах - то я в отпуск уезжал, то работал на выходных, то Саша Кубик занят был. Хотя один отчёт у меня ещё лежит в загашнике не выложенный. Выберу время - выложу где-нибудь рядом
Хорошо пишешь. Образно. Нравится. |
||||||||||||||||
|
_________________ Обычно бывает по-всякому...
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Ярослав, как всегда, отчет - просто песня! Завидую по-белому
 |
||||||||||||||||
|
_________________ ни хвоста, ни чешуи! 8-922-202-89-57
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Спасиба всем за теплые слова и высокую оценку моего опуса...
 Как здесь, так и тем кто писал в личку... |
||||||||||||||||
|
_________________ Вы счастливы или несчастны не благодаря тому, что вы имеете, и не в связи с тем, кем являетесь, где находитесь или что делаете; ваше состояние определяется тем, что вы обо всем этом думаете. Дейл Карнеги
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
здорово...как всегда, впрочем
|
||||||||||||||||
|
_________________ - Кому хуже всего с бодуна? - Колобку... у него ВСЁ болит.
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
На сегоднешний день остановка Зари для рыбаков утверждена официально 
 |
||||||||||||||||||
|
_________________ 
Самая большая рыба это та, которая сорвалась... Мой тел. 8-90281-4 ноль ноль 45
|
||||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Лето
Осень  |
||||||||||||||||
|
_________________
Самая большая рыба это та, которая сорвалась... Мой тел. 8-90281-4 ноль ноль 45
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Немного запоздал, но все ж
Дорога до Ханты-Мансийска всегда долгая, особенно одному и в ночь. Хорошо, что летом, а тем более в июне ночи в тех краях короткие и быстрые, не успеешь одну аудиокнижку прослушать, да бунку адреналина выпить - вот оно и утро. На участке между Ивделем и Советским (кало-щебеночный отрезок пути) встретил переходящего через дорогу беара. Мишо был дружелюбный и дал себя сфотать. Дорога, за исключением маленьких неприятностей с гаишниками прошла хорошо, - книжки, за окном все более северная природа, иногда, когда совсем засыпалось - открытое окошко, сигарета и глоток адреналинового пойла. Спать в эту ночь не пришлось, хотелось туда, на речку, - а сначала в славный город Ханты-Мансийск, где меня поджидал Кубик
Добавлено спустя 20 минут 50 секунд: Несмотря на ранне утро Александр был бодр, свеж и весел. Сверкнув очками он наотрез отверг мои попытки налить "за встречу и т.п. и т.д." твердой рукой повернув меня в направлении гаража с катером. Погрузка шмурдяка выкатывание лодки и закатывание на ее место моей машины на заняли много времени. Особо удивили местные гаражи, в которых мужики хранят машины, лодки и много чего еще - там есть ямы с овощами и соленьями, мастерские, и только у ленивого не пристроен к гаражу второй ( а то и третий этаж) с комнатой отдыха, обязательным диваном и спутниковым ТВ в купе с холодильником "Свиняга", хранящим в соей утробе холодное северное пиво. Спуск кораблика на воду происходил с помощью Сашиного друга и егойного прадо на территории рыбзавода. Вот катер на воде, и поехали!!!!!! По пути обозреваю виды Ханты - Мансийска - все чисто, современно - из архитектурных артефактов поразила лишь какая-то уродливая башня, построеная для того, чтобы Путен попил на верху пива, наслаждаясь вечерним видом Иртыша... Небо было в это утро хмурое и низкое, поэтому мы с Александром, почти не сговариваясь, надели на себя жилетки, я достал конь-яг, а Саша на правах хозяина чудесную вяленую щуку, лук, соль и краковскую колбасу... Как ни странно - но погода сразу улучшилась. Стало намного теплее, выглянуло солнышко и наша унылая беседа о фарватерах и протоках плавно перешла в русло рыболовно-охотничьих сказов.... |
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
