  |
 | Апрельские покатушки (отчет) |  |
 
|
|
Путешествия по миру — это просто еще один способ сдохнуть от скуки, только в разных местах и гораздо быстрее.
Чак Паланик. Градусник упрямо показывает больше 38. До выезда осталось два дня, а температура не падает. С утра – тридцать восемь с лишним, к вечеру за тридцать девять зашкаливает. Похоже, на работе переработал. Сначала упал иммунитет – я почувствовал некоторые симптомы, а на следующий день – получите – температура и сухой редкий кашель. И все. Больше никаких симптомов. Отлежаться бы, пофилонить, да нельзя – и доработать надо, на неделю ведь уеду, и собираться в поездку. Хорошо, Серега на себя взял закуп почти всех продуктов, а то я б точно свалился бы. Никуда ехать в таком состоянии неохота, но если мы не поедем, то и остальные не смогут, мало нас в этот раз, да и Серегу в Устье-Ахе прокалывать не хочется. Авось выберусь, лишь бы не воспаление легких. * * * Пасмурное туманное серое утро настроение не поднимает. Грузим в кузов Игорева Хайлюкса все барахло. Тарахтят моторчики компрессоров на контейнерах с живцами, здоровая куча вещей спокойно укладывается в машину. Вещи почти все притащила Вероника – у меня такая слабость, что при подъеме на второй этаж в глазах темнеет. Зато температуры нет – вчера вечером она резко пошла вниз, впервые за три дня пересекла отметку в тридцать восемь и уверенно остановилась на тридцати шести и шести. Значит, говорите, психосоматики не существует? Вероника запугала видимо...сказала, что « Если температура не упадет останешься дома, а я поеду одна)))» Серега уже ждет нас на Серовском тракте. Познакомившись с Иваном, новым для нас членом компании, меняемся с ним машинами – у Сереги места сзади больше, да еще он курит, а Игорь нет. Ивану, тоже курящему, придется терпеть... Дорога привычно ложится под колеса, вот только под Тагилом и далее ям на ней стало в разы больше, кое-где асфальта почти нет. Проходим Североуральск, любуясь на Денежкин камень и увалы Главного Уральского хребта в утренних солнечных лучах, пересекаем Шегультан – воды еще немного, в Ивделе заправляемся. Сейчас, перед Югорском, будет противный участок. Он сократился с 60 до 47 км, но все равно приятного мало. Ложусь поспать на заднее сиденье – и вырубаюсь до того места, где вновь появляется асфальт. Потом Серега с Вероникой сказали, что пока наша машинка, переваливаясь из ямы в яму, медленно ползла впереди, второй экипаж на полдороге не выдержал и понесся вперед по принципу...быстрее едешь меньше ям. В Югорске дама из навигатора пытается провести нас через все городские светофоры, но эти хохмочки мы уже знаем – по объездной удобнее и быстрее. В Советском она тоже настаивает на том, чтобы мы развернулись и заехали на недостроенный мост – а вот фигушки, не обманешь, тут, наоборот, через город ехать надо. Из Советского звоню в Устье Сереге, сообщаю, где едем. Урай проходится незаметно, однако около него ни одной заправки. До Устья еще сотка, Серега Худой, поглядывая на датчик топлива, надеется дотянуть. Однако по дороге останавливаемся около «десятки», стоящей на обочине. У мужиков кончился бензин. Наливаем им пять литров из канистры, что заправили для бензопилы и мотобура, еще пять литров льем в нашу машинку. Теперь точно дотянем, хорошо, что не стали с маслом размешивать. * * * В Устье вечер. Проскакиваем сразу до заправки, заливаем баки и канистры под горловины, минут десять ожидаем Сергея. Машины загоняем на стоянку, и туда же вползает Серегина «шишига». Увидев наш транспорт, Вероника тут же окрестила его «Далматинцем» - в сумерках цвет раскраски кунга и кабины кажется черно-белым. Добавлено спустя 1 минуту 37 секунд: 
Добавлено спустя 1 минуту 25 секунд: Почти весь багаж Илья (егерь) и Сергей грузят на крышу кунга в большой экспедиционный багажник с высоченными бортиками. В кунг идут живцы, да мешок с перекусом. Зябкий вечерний холодок отступает перед волнами жара от затопленной печки, и «Далматинец», подскакивая, спускается к мосту через Ах, при этом мы лихорадочно стараемся успеть разлить по первой, пока еще не сильно трясет... Дороги, можно сказать, почти нет. Вода, ямы, рытвины, ручьи пересекают то, что осталось от зимника. Конду пересекаем с открытой дверью, и снова скачем по невидимым в темноте кочкам. Подпрыгивая на сиденьях, держась за что попало и стараясь не приземлиться на горячую печку, распиваем первую бутылочку самогона от Сереги Худого, затем, после некоторого моего сопротивления, вторую. Под копченую курочку да привезенную из Ебурга пиццу вроде ничего, боевая готовность сильно не страдает. Игорь остаток дороги пробавляется пивком. Наконец, около двенадцати ночи, мы останавливаемся у базы. Мои летние кроссовки скользят по замерзшим снежным буграм. Надо было переобуться, да поленился рюкзак распаковывать. Наш приятель пес Кузя, обнаружив Веронику, повизгивает от радости и пытается запрыгнуть на ручки, а с мостков горят в темноте два глаза – кот Кеша тоже выходит на озеро встречать гостей. Рюкзаки и спальники скидываются с крыши машины, в компрессор вставляю новую батарейку – за ночь вроде живцы не должны замерзнуть, и знакомая изба наконец принимает нас. Все попытки сейчас начать корректировать планы отвергаю – сил совсем нет, завтра будет день, там и разберемся. * * * 
Добавлено спустя 2 минуты 55 секунд: * * * Утро солнечное, и, видимо, с морозцем. Из спальника вылезать не хочется. Завтракаем бутербродами, кое-кто поедает «Доширак», мы же просто пьем кофе. На озеро С. ехать нет смысла – оттуда выехал недавно наш знакомый из местных жителей – ни в сети, ни на жерлицы ничего не идет. Решаем ехать на озеро Г. – что рыба там есть, мы знаем точно, щука крупная, и окунь килограммовый в большом количестве. Да и рядом еще два озера, на которых мы еще не были. Решение принято, и Серега – егерь уезжает туда на буране с пеной, пока снег не раскис. Перегружаем все на газушку. Кузя с Кешей крутятся вокруг, они тоже хотят на рыбалку. Вот только у Ивана аллергия на шерсть животных, а Вероника точно не позволит псу и коту спать на улице, затащит их в палатку. Придется животных огорчить, оставить дома. Да и печка в палатке уж больно шаткая, Кузя проскочит к выходу неосторожно – и пожар... А ему ж не объяснишь. * * * На газушке, как выяснилось, ехать по такому зимнику куда комфортнее. Четырнадцать катков сглаживают неровности куда лучше четырех колес. Правда, сидеть приходится «на броне», в кузове все заложено вещами. Вездеходчик Влад не спешит, едет на второй передаче, мы время от времени прихлебываем из пластиковой бутылки с «коварным раствором». Когда останавливаемся – солнце и безветрие, когда едем – откуда-то появляется не сильный, но пронизывающий ветерок. Влад на озеро дорожку уже «протоптал», возил сюда клиентов, которые неплохо отловились по окуню. По старому следу выбираемся на лед и видим в разных местах три бурана и человек шесть-семь народу. Да еще Уазик на огромных колесах. « - Это потому, что сегодня воскресенье, к вечеру все уедут! Да и не клюет нифига!» - «Радует» нас этим известием подъехавший Серега. * * * 
Добавлено спустя 2 минуты 57 секунд: * * * Наст в лесу держит мой вес и совсем не хочет проваливаться. Однако, если поставить палатку прямо на него, через день весь пол будет в буграх и ямах. Подумав, что «железный конь пришел на смену крестьянской лошадке», прошу Влада покататься гусеницами по тому месту, где будет стоять палатка. С виду ровнее не становится, однако втроем мы быстро добиваем куски наста и выравниваем место. Серега с Иваном тем временем уже наломали лапника, и толстый слой веток зеленым ковром закрывает снег. Теперь установка палатки... Пока мы вяжем сам шатер за все окружающие стволы, Игорь еще помогает, однако процесс утепления и накрывания тентами вызывает у него поток различных предложений и советов типа «Давайте потом, нафиг это щас надо, дождь пойдет, тогда и накроем!». Действительно, «Раствор коварен!», но, несмотря на эту подрывную деятельность, палатка поставлена как надо, натянута до звона, тенты и утепление на месте, а труба печки победно точит в небо. Игорь Борисович сражается с костровым тросиком. * * * 
Добавлено спустя 3 минуты 37 секунд: * * * «- Воды там мало!» - это нам известно, все озеро очень мелкое. Серега с Иваном выставили немного жерлиц, Игорь тоже вроде сходил на лед, после того, как в результате двухчасовых попыток пристроить куда-нибудь костровой тросик одержал над ним победу и натянул в нужном месте. Серега-егерь съездил за дровами, попилил на чурбаки, так что дрова в печку уже есть, а под котлом горят три круглых здоровых полена и немного колотых. В котле варятся традиционные щи. Говядина мелкими кусочками порезана заранее, еще дома, квашеная капуста готовая с рынка, а картошка из «Метро» - уже почищенная, порезанная и замороженная. Это мое «ноу хау», ведь чистить свежую – долго и хлопотно, за водой надо ходить на пропиленную Серегой и Иваном прорубь, руки мерзнут, картошка грязная... А тут высыпал в котел содержимое трех пакетов в должной пропорции – и все, никаких тебе забот. Прогресс, однако... Чайник регулярно повисает над костром закипать, темнота постепенно спускается на лес. Щи съедены, полкотла на завтрак осталось, а у костра оживленные разговоры. Влад не участвует, он пошел спать в кунг газушки, Серега – егерь сидит с нами. «Коварный раствор» постепенно делает свое дело. Иван говорит, что он не рыбак, он охотник, но, по некоторым признакам, с лесом он «на Вы». Не беда, опыт – дело наживное. Когда он начинает рассказывать как они «Берут телок и едут на охоту», «Днем охотимся, вечером отдыхаем, ну ты понимаешь!» - приходится сказать: «Нет, не понимаю...» - «Ну вы же тоже телок на рыбалку берете!» Вздыхаю... «Нет, Иван, мы телок на рыбалку не берем. Жен, подруг, половинок, любимых, - это да, а телок нет...» Иван думает... Оживленная дискуссия слегка начинает надоедать, потом постепенно смолкает. Дежурства у печки распределили, Вероника первая, я под утро последний, однако состояние товарищей внушает мне некоторые опасения – печка легкая, шаткая, обращаться надо осторожно, а огонь – штука опасная. Поэтому встаю после Вероники, бужу заодно Ивана, устроившегося спать на своем коврике почему-то на улице, перед входом, отправляю его на место и пару часов еще, то засыпая, то просыпаясь, подтапливаю печку. Минус на улице небольшой, палатка хорошо утеплена, и топить приходится буквально по одному полешку – положишь два, - и в палатке баня. Рассудив, что лучше спокойно спать в холодке, чем дергаться на каждый звук, когда будут топить печку остальные дежурные, никого не бужу и в два часа, последний раз подкинув полешко, окончательно засыпаю. Последняя перед сном мысль – для традиций первой ночи все прошло не так уж коряво. * * * 
Добавлено спустя 2 минуты: * * * Влад с Серегой переночевали в кунге, там тоже установлена хорошая дровяная печка. В палатке ночью замерз только Иван, видимо, не смог залезть в спальник. День проходит в заботах, сверлении, но жерлицы молчат. Что с озером? Клюет только окунь от самого мелкого, живцового, до трехсот-четырехсот грамм. Клюет на малинку, безнасадку, блесну, подходит на мормыш... Не так тут было раньше, совсем не так. Время от времени из лунки появляется ерш, и совсем редко – чебак, но весь крупный, тяжелый, в чешуе иссиня стального цвета... Он то откуда взялся? По речке поднялся? Щуки и того окуня, которого мы тут ловили, нет совсем. Доволен только Игорь, у него полные сани разнокалиберной мелочи, которую он раскладывает под деревьями в кучи и тщательно забрасывает снегом. Озеро еще все в зиме, вода в лунки не идет, да и нет ее еще, воды то. Снега на льду мало, ходить легко. Несмотря на прекрасную погоду, в лагерь приходим рано, закусываем бутербродами, сидим у костра, щуримся на закатное солнце. Поскольку днем хороший плюс, снег подтаивает, становится рыхлым, и стол опрокидывается. Мы его поднимаем, ставим более устойчиво, возвращаем провизию на место. Впоследствии эта процедура происходит ежедневно. Владу сегодня уезжать. Начальник дал ему бумажку с расписанием, как у рейсового автобуса. Ему завозить группу на Зеленое. Уезжать Владу, похоже, не хочется – лишь под закат он потихоньку выехал на лед, снял гусеницу, с Серегой егерем неторопливо поменял каток и незаметно уехал. Незаметно – потому что дизель работает тихо, а гусянки и пальцы в них изнутри прорезиненные и не гремят. В советское время у нас в геологии я таких не видел. Вечером с Игорехой переругиваемся из-за компрессора. Он решил сэкономить, и вместо батареек взял несколько аккумуляторов. Однако по дороге уже выпросил у меня пару батареек – их заменить гораздо легче и быстрее. Живца загубить мне бы не хотелось, и после долгого ворчания Игорь наконец находит провода и подключает аккумулятор. Зато теперь дохнут батарейки у Сереги – он не нашел нормальных и купил китайские по 20 р. Они, конечно же, долго не живут... Печку ночью не топим. Нагоняем тепла перед сном, залезаем в спальники, а утром, тот, кто первый проснется, зажигает ее заново. Вылезать из спальников и одеваться приятнее в тепле, и обувь вроде тоже просыхает. Замечаю одну закономерность – количество алкоголя влияет на громкость и интенсивность храпа. Сегодня в палатке относительно тихо, лишь изредка приходится пинать в печень Игоря Борисовича. * * * «Тишина, как в ванной!» - мы уже три часа сидим на озере Р. И место найдено вроде ничего – дальше вдоль берега совсем мелко, а тут дно с метров полутора постепенно на три метра в сторону «моря» уходит, и коряжничек присутсвует, и кормовой объект в изобилии – пиписочный окунь поклевывает на мормышку. А ни крупного окуня, ни щуки нет... Флаги молчат, солнце печет. Вороны с удовольствием воруют окунишек у дальних Игорехиных лунок. Игорь окунятник, торопыга значит – часик посверлился, мормышкой потряс, на буране прокатился – и назад, на свое место у лагеря, «там же клевало!». «Ну что , часик еще подождем, да собираться будем?» - «Ага!». Хоть и говорили местные, что в этом озере рыба есть, однако, видимо, надо еще и в нужное время попасть. Возвращаемся с Р, ставим жерлицы у лагеря, оставим их на ночь. Так вообще то очень редко делаем, но на таком бесклевье... Вечером у нас картошка с тушенкой – классическое лесное блюдо. Картошка, правда, наполовину разварилась, но все равно вкусно. Болтаем о том о сем, потом постепенно разговор переходит к моей работе, и становится несколько эмоциональнее. Мне не привыкать, как могу, что-то объясняю и рассказываю. В конце концов остаемся у костра вдвоем с Иваном. Вечер подозрительно теплый, на улице плюс, а солнце садилось в тучу. Пока я растапливаю в палатке печку, Иван еще на улице, и через некоторое время начинают падать первые капли дождя. Иван молодец – постарался убрать все мокнущее со стола, прикрыть вещи. Наши с Вероникой рюкзаки и так под тентом, но я вспоминаю, что видел свои тапки сбоку от входа, и в темноте их спасаю. (Утром, к некоторой досаде, я обнаруживаю, что вместо своих спас тапки Игоря Борисовича. А мои промокли.) Дождь постепенно льет все сильнее, и под его мерный рокот приходят мысли – ну все, отрыбачились, видимо. Чего теперь еще два дня делать? Разве что натянуть тент да сидеть у костра... * * * 
Добавлено спустя 3 минуты 52 секунды: * * * В утренних сумерках дождь все еще идет, но к восьми стихает. Палатка оказалась весьма качественно укрыта, и нигде не протекла, что меня очень радует. Открытое место около разделки высушивается моментально, как только растопили печку. Низкие тучи почти цепляют верхушки сосен. «Ну что, по вчерашнему плану?» После традиционной утренней стопки под названием «С добрым утром!» садимся с Вероникой в Буран и едем на озеро К. Дорога туда идет по старой конной дороге. И у нашего озера, и у К. берега болотистые, но средняя часть дороги проложена по гриве. Здесь тихо, снег почти стаял, и почему то чувствуется заброшенность. Следы людей – кострище с перекладиной, спилы на пнях давние, сколько им лет? Кто сидел у этого костра? Зачем разводил костер не на полчасика, а основательно, посреди леса? Через болото выкатываемся на озерный лед, определяемся. Видны следы от жерлиц, но мы, как всегда на незнакомом водоеме, едем в «свой» угол. «Зимой тут точно то самое место!» - однако сейчас в апреле, мы несколько часов просиживаем рядом с молчащими жерлицами, любуясь пронзительно-синим небом в разрывах низких туч. Ветер за эти дни уже успел подуть со всех сторон, и сейчас снова дует северо-запад. Дождь нас пока не задевает, хотя рядом проходят тяжелые тучи с вытянутыми до земли мутно-белыми космами. Солнце растопило верхний слой льда, каждый шаг поднимает брызги, а окуньки, брошенные рядом с лункой, долго остаются живыми. «Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп-шлеп» - почему-то этот звук вгоняет меня в состояние дремоты. * * * «Блин, как бы не сорвало!» - тенты на палатке норовят притвориться парашютами, труба печки раскачивается вместе со всей конструкцией. Тучи к вечеру раздуло, но ветер еще не утих, и дует с той стороны, откуда нас не защищает ельник. «Если так будет дуть, печку топить не будем!» - «ну да, а то страшно подумать, что будет, если трубу из горящей печки вырвет – руками не схватить, кругом капрон...» Ночным дождем и дневным плюсом снег здорово расквасило, и Серега – егерь хочет уехать на базу завтра по холодку, с утра. Он топит печку в полуразрушенной землянке и с беспокойством поглядывает на язык пламени – труба совсем короткая, пламегасителей тут не делают... Как бы оправдываясь, говорит: «А то мне потом выбираться эти тридцать км! И по снегу не пойдешь, и по зимнику прилипнешь! А я к вашему приезду баню натоплю!» Завтра крайний день, и проведем мы его тут, на «домашнем» озере. В этот раз, похоже, мы снова «в пролете». Рыба есть и клюет, но не та, что нам интересна. Вообще, почему-то эти места нам упорно не дают трофеев, да и даже просто такой рыбалки, чтоб «оторваться», а ведь не первый раз уже тут. Или избаловались мы по другим краям? В некоторых местах и бывали то один раз – но за два-три дня все-таки попадали на настоящую рыбу. А здесь то до нас ловят, то после нас... Хотя с другой стороны – разведка есть разведка, хорошо, когда из пяти мест одно заработает – а многие искать, думать, исследовать не любят, им надо, чтоб привезли и пальцем ткнули... Для нас это скучно. * * * 
Добавлено спустя 7 минут 5 секунд: 
Добавлено спустя 1 минуту 29 секунд: * * * «Влад сегодня едет с базы до Лугового, встречает группу, везет ее на Зеленое. Если Сергей встречает их с поезда, то раньше чем в два-три часа они в Луговом не будут. От Лугового до зеленого еще минимум три часа. А потом до нас еще сколько. В общем, раньше восьми вечера его можно не ждать...» - палатка свернута, печка разобрана, рюкзаки упакованы. По договоренности Влад приезжает за нами сегодня вечером и везет на базу, а завтра, выспавшись, с утра едем в Устье, падаем на машины и двигаем домой. Поскольку все собрано, делать нечего, только пропускать изредка «писярик» и ждать. Водителям пить уже нельзя, поэтому разговор вялый. Ухожу на берег озера. Четкие далекие силуэты сосен на фоне светлого пока еще неба, синий ельник на противоположном берегу, одинокий лебедь, отбившийся от стаи, кружит над льдом с жалобными криками. Вездехода не слышно. «Может, он передумал и решил за нами утром приехать?» - Игореха ходит в сомнениях. «Нет, такого не может быть. На встречу, назначенную в лесу, не приехать нельзя. Здесь так не бывает, чтоб «передумал». Задержало что-то, или сломался – это возможно...» « - А если не приедет, как ночевать будем?» - «Да как... Водителей в избушку, вам выспаться надо, Веронику тоже – если потесниться, можно втроем устроиться, а мы с Иваном у костра. Лапнику навалим, не проблема. А дров навалом, целая поленница». Игорь сомневается – «А может, палатку поставим?» - «Не, без печки там холоднее, чем у костра, ставить долго, все распаковывать, а если газушка ночью придет? До утра собираться будем...» Снова стою на берегу. Тишина звенит. На небе появляются звезды, дальний берег тонет в темноте. Выпадет ли еще когда-нибудь побывать здесь? Как же жаль, что баня для нас, похоже, накрылась. А как мечталось о том, что приедем, залезем в парилочку, и полный ковшик на каменку с размаху, чтоб аж занавеска на окошке взлетела... В одиннадцать наклонно натягиваем тент, сдвигаем чуть подальше от него костер, наваливаем под тентом слой лапника. От огня отгораживаемся тремя толстенными чурбаками. «Эх, были бы три непиленных бревнышка, вообще «люкс» бы получился, сложили б нодью и спали до утра... А так дровишки придется регулярно подкладывать...» « - А что такое нодья?» - это Иван, а ведь вроде охотник. У костра на снегу ему, похоже, спать еще не приходилось, поэтому он слегка нервничает, но не показывает виду. Вероника спать в избушке отказалась, поэтому ложимся втроем. Вполне тепло. Вероника и Иван накрываются спальниками, а я сплю просто в костюме, чтобы вовремя дрова в костер подкладывать. Вставать приходится примерно раз в час, когда подложенные поленья прогорают. Очередной раз просыпаюсь не от холода, а от света фар в лицо. Через мелкий ельник со стороны озера к лагерю неторопливо подползает наш вездеход. * * * 
Добавлено спустя 1 минуту 43 секунды: * * * Спать хочется до невозможности, трудно разлепить глаза. Встаю, подхожу к Владу. Видно, что он смертельно устал, руки черные от масла. «Порвал вторичный вал, перебрал коробку, пока заменил, пока поставил. Хорошо, что вторую коробку передач с собой по запчастям вожу...» Влад кемарит в кабине. Я бужу Веронику, она Ивана. Тот спросонья подскакивает, орет, отбегает от костра, оглядывается дикими глазами – «Я ж ниче не вижу, там фары в глаза, тут огонь, ты меня толкаешь... Думал, горим!» * * * «На броне» ехать ночью холодно. Сидим в сонном оцепенении. Вот громыхает под гусеницами бревенчатый мостик на Красном яре. Уже недалеко осталось. Зимник почти весь скрылся под водой, кругом грязь, няша, ошметки торфа летят из под гусениц. В четыре утра мы вкатываемся на пляжик у базы. Серега и сторож Олег спят, баня, конечно остыла. Сил хватает на то, чтоб помыться горячей водой, и спать, спать, спать... * * * Полшестого легли, а в девять уже вставать. Владу надо встречать новую группу, поэтому быстренько делаем бутерброды, Вероника скармливает обалдевшим от такого счастья Кеше и Кузе грудинку и буженину, поклеванные птицами, пьем кофе и лезем на газушку. Кот и пес провожают нас на берегу и грустно смотрят вслед. 
Добавлено спустя 2 минуты 35 секунд: Небо снова хмурое, постоянно моросит дождь. Костюмы постепенно промокают. По дороге Серега стреляет куропатку – тут дома всегда приварку рады. Курим, пряча сигарету от дождя в кулаке. Капать перестает, когда переезжаем через Конду. Тут ждем «Далматинца». Новая компания веселая, слегка «под шофэ», все в предвкушении. Меняемся транспортом. Нас узнают по отчетам, спрашивают, почему без Таньки. Сами говорят, что в Инете не светятся, но почитать любят. Они уезжают на базу, и мне слегка завидно. Мы же почти два часа скачем по кочкам на дороге от Лугового до Устья, пока наконец не оказываемся на знакомой уже стоянке. Снова перегрузка, прощаемся с Серегой (он огорчен, что снова не взяли трофеев), и назад, в город. * * * 
* * * В обратном пути мой организм, видимо, решил взять реванш. Стыдно сказать, но лишь только стемнело, как меня стало вырубать, и вся ночная дорога прошла между темными короткими провалами в сон и попытками проснуться. Лишь в восемь утра город встретил нас серым пасмурным небом, и зимний сезон 2012-1013 года для нас закончился. Можно сколько угодно носиться по свету и посещать всякие места, но главное — отправиться потом туда, где у тебя будет возможность вспомнить ту кучу вещей, которые ты повидал. Ты нигде не побываешь по-настоящему, пока не вернешься домой. Терри Пратчетт. |
||||||||||||||||
|
_________________ Вы счастливы или несчастны не благодаря тому, что вы имеете, и не в связи с тем, кем являетесь, где находитесь или что делаете; ваше состояние определяется тем, что вы обо всем этом думаете. Дейл Карнеги
|
||||||||||||||||||
 |
| |
|
|
Ярослав, отчет как всегда на высоте, молодцы.
|
||||||||||||||||
|
_________________ Уж лучше я буду жалеть о том, что было.....чем о том, чего не было....
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Спасибо за отчёт. Прочитал - как будто с вами побывал.
|
||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Раствор точно коварен
 |
||||||||||||||||
|
_________________ Рыба есть, ловить надо уметь!
|
||||||||||||||||||
|
| |
|
|
Зачитался. Как, впрочем, и всегда
|
||||||||||||||||
|
_________________ Делай что должен и будь что будет
|
||||||||||||||||||
|
